Seobaby

Перебирала свои бумажки намедни, нашла старый затертый листочек с моими любимыми стихами (я с лирикой дружу не очень вообще-то). Им уже лет шесть точно, написаны моим учителем латинского, преприятнейший и интереснейший молодой человек был. На всё ответы находил, да еще какие… Сергей Корчицкий зовут. Не сказала бы, что такие уже чем-то супервыдающиеся стихи, хоть в свое время они мне чуть ли не гениальными казались, хе-хе.. Но из разряда тех, которые никогда не надоедают, все эти шесть лет я, оказывается, их наизусть помнила. А слог какой, прямо реченька журчит:) «Ишь, как выводит, шельма…!» ©

Ашкенази
(венок сонетов)

Ключ

Я римлянин по кличке Ашкенази -
Обычный гений самых средних лет.
Чинитель оргий, кладезь безобразий,
Отшельник и законченный поэт.
Пусть барышни беснуются в экстазе -
Они не разгадают мой секрет:
Я нахожусь в плену больных фантазий,
В себя ныряя, словно в Интернет.
Красуясь перед зеркалом в бикини,
Я шпарю на классической латыни -
В одном лице Нерон и Цицерон.
Со мной вступают ангелы в беседу,
Я за победой праздную победу -
«Per aspera ad astra» – мой закон.

1
Я римлянин по кличке Ашкенази -
Белополяк и красный комиссар.
Арабов истреблял нещадно в Газе,
В Александрии праздновал пожар.
Проплыл моря верхом на водолазе,
Порхал по небу выше, чем Икар.
Я – Армстронг, если речь идет о джазе,
А на пирушке сущий Валтасар.
Рональдо на газоне я дам фору,
Мне шапка Мономаха будет впору,
А Млечный Путь – мой мимолетный след.
Шварцнеггера сильнее и Ван Дамма,
Прекраснее, чем Блоковская Дама -
Обычный гений самых средних лет.

2
Обычный гений самых средних лет
Способен отличиться даже в бане,
Он вдарит на баяне менуэт
И фугу отстучит на барабане.
Исполнит голышом кордебалет,
Отыщет шутку пошлую в Коране
И зарядит зубами пистолет,
Держа его во внутреннем кармане.
Вот так и прожигает свой талант
Оправу потерявший бриллиант,
Потворствуя губительной заразе,
Но об утратах вовсе не скорбя.
Он любит только женщин и себя -
Чинитель оргий, кладезь безобразий.

3
Чинитель оргий, кладезь безобразий,
Известный всем драчун и дебошир,
Он давит иномарки на Камазе,
Из улицы устраивая тир.
Он был воспитан на военной базе
И гильзами закусывал кефир.
Его боятся даже на Кавказе -
Он хуже, чем чеченский командир.
Контуженный раз 10 во Вьетнаме,
Он пишет мемуары временами
Для красных и коричневых газет.
Читатели не верят в эти сказки:
Супергерой он с виду, а по маской -
Отшельник и законченный поэт.

4
Отшельник и законченный поэт,
Мне в монастырь заказана дорога.
Я понял: мирозданье – винегрет
В желудке у языческого бога.
Я мог бы бросить университет,
Наесть брюшко и, выспавшись немного,
В недельный срок отгрохать минарет.
Но выйдет, как обычно, синагога.
И все-таки священный ореол
И папский целомудренный престол
Не променяю я ни в коем разе
На шпоры, кнут, рога и удила
И прочие амурные дела -
Пусть барышни беснуются в экстазе.
5
Пусть барышни беснуются в экстазе,
Излишне доверяя вещим снам.
О привороте думают и сглазе,
Свой скудный скарб вручая колдунам.
Используют целительные мази,
Обед не делят с другом пополам,
Пекутся без конца о лунной фазе,
Верны заветам иноков и лам.
Зазубривают опусы Хайама,
Восходят каждый год на Фудзияму, -
Усилия их сводятся на нет.
Ведь женский ум далек от совершенста,
И даже в состоянии блаженства
Они не разгадают мой секрет.

6
Они не разгадают мой серкет:
Где спрятан чек на миллион «зеленых»,
Где припаркован мой кабриолет,
Где гнездышко под «евро» для влюбленных.
Куда заказан авиабилет
На случай домогательств беспардонных.
И кто я вовсе: циник иль эстет,
И в чем я взглядов нетрадиционных.
Быть может, исповедую ислам,
Не делаю зарядки по утрам,
Презерватив храню в хрустальной вазе…
Они не догадаются, увы,
Что, жертва оскорбительной молвы,
Я нахожусь в плену больных фантазий.

7
Я нахожусь в плену больных фантазий,
Я нахожусь в горячечном бреду,
Страдаю от бесчисленных аффазий,
Смотрю галлюцинаций череду.
Я сплю и даже ем в противогазе,
Я обитаю в Дантевом саду,-
Лавкравт упомянул меня в рассказе,
Хэмингуэй имел меня в виду.
А братья Гримм в одежде санитаров
(И это квинтэссенция кошмаров)
Ведут меня к де Саду в кабинет.
В наручниках, без плавок и скафандра
Я им напоминаю ихтиандра,
В себя ныряя, будто в Интернет.

8
В себя ныряя, будто в Интернет,
Я вижу цель упорных медитаций:
Ко мне стучатся гномы в кабинет,
И президент звонит из Лиги Наций.
Но я далек от всяческих сует -
Тусовок, дискотек и презентаций.
Меня зовет божественный Тибет
На поиски забытых инкарнаций.
Мой дух, за дефицитом лучших мест,
Принадлежал когда-то (вот вам крест!)
Фотомодели, гейше, балерине.
Причем развратной, был такой грешок…
Я до сих пор испытываю шок,
Красуясь перед зеркалом в бикини.

9
Красуясь перед зеркалом в бикини,
Я день за днем оттачивал свой стиль.
Мой нрав под стать коварной Мессалине,
А выходки – старухе Изергиль.
Но нет покоя бедному мужчине:
Красив душой и телом, как Рахиль,
Я укрепляюсь в божеском почине -
Уйду в отцы, надев епитрахиль.
И я смогу не хуже, чем другие
Служить обедни, мессы, литургии -
И тут же устремятся в мой приход
Кухарки, куртизанки и княгини
За то, что как блаженный идиот
Я шпарю на классической латыни.

10
Я шпарю на классической латыни,
Ведя себя как дикий пилигрим:
Откусывая уши Каталине,
Беру и поджигаю Третий Рим.
Предпочитаю воблу осетрине,
Кефиру – спирт, себя – всем остальным,
И провожу красавиц на мякине,
Чтоб не платить их церберам калым.
Я ваш кумир, мессия из пробирки,
Потенциальный Цезарь в этом цирке, -
Мне предназначен скипетр и трон!
А коль мой путь прервет рука злодея,
То сразу двое лягут в мавзолее
В одном лице – Нерон и Цицерон.

11
В одном лице Нерон и Цицерон,
Я – представитель вымершего вида:
Оратор, император и пижон,
Вконец разоблаченная Изида.
Пришла весна – пора неверных жен,
Я становлюсь быком: любовь – коррида!
Когда в крови гудит тестостерон,
Препятствий нет для буйного гибрида.
Пускай же будет на руку не скор
Рогатый неудачник-матадор
И все грехи отпустит сердцееду.
Ведь я – национальный Сведенборг,
Чем вызываю пламенный восторг:
Со мной вступают ангелы в беседу.

12
Со мной вступают ангелы в беседу,
Зверушки из породы Сефирот,
Цитируют Авесту и Риг-Веду,
Поют псалмы и водят хоровод.
За чаркой обсуждают Кастанеду,
Как бубль-гум жуют запретный плод
И молятся святому Архимеду,
Допив сорокоградусный компот.
Мы даже ночью с ними не скучаем:
Поговорив о женщинах за чаем,
Расписываем пульку в преферанс.
«Рискуй!» – мое незыблемое кредо:
Поставив на удачу весь аванс,
Я за победой праздную победу.

13
Я за победой праздную победу,
Мне неизвестна горечь неудач, -
Я в гости прихожу всегда к обеду
И только в крайнем случае на ланч.
Я надоел ревнивому соседу,
Жена его не любит, хоть ты плачь!
Да и моя семья на зависть шведу -
Сюжет пикантных телепередач.
Ах, сколько можно маяться в серали,
Сниматься в эротическом журнале,
За это получая пару крон.
Вот склею ласты, наступлю на грабли
И в космос улечу на дирижабле,
«Per aspera ad astra» – мой закон.